Вход на сайт

To prevent automated spam submissions leave this field empty.

Вы здесь

Главная

Екатерина Карстен - живая легенда гребли

Image

Настоящая живая легенда академической гребли Екатерина Карстен из Белоруссии отметила в этом году 30-летие спортивной карьеры, большую часть которой она выступала в одиночке. На последнем чемпионате Европы в мае месяце Карстен (в девичестве Ходотович)  заняла второе место накануне своего 45-летия.

Кто-то называет Серену Уильямс самой великой спортсменкой всех времен, но Карстен может с успехом соперничать с ней за это звание. Она участвовала в семи Олимпийских играх и завоевала две золотые, одну серебряную и две бронзовые медали, а также шесть чемпионских титулов чемпионатов мира и одержала 29 побед на этапах Кубка мира. Продолжительность выступлений Карстен в гребле на высочайшем мировом уровне беспрецедентно.

Она не поехала на чемпионат мира в этом году. Это случилось в первый раз, не считая 1998 года, когда она сделала перерыв для рождения дочери Александры, с 1990 года, тогда Карстен, выступая еще за Советский Союз, выиграла свой первый мировой титул в одиночке среди девушек на первенстве мира.

Известная своим нежеланием давать интервью, Карстен откровенно рассказала веб-сайту Международной федерации гребли о своей 27-летней на международной гребной карьере, которую она не собирается заканчивать, во всяком случае пока.

World Rowing: Вы стали грести, когда Белоруссия еще была частью Советского Союза. Как Вы начали заниматься спортом?

Екатерина Карстен: Я выросла в деревне, и в нашу сельскую школу пришло письмо, что в минскую школу-интернат требуются рослые девочки 1972 года рождения. Наш учитель физкультуры предложил мне попробовать свои силы. Я спросила, каким видом спорта я буду заниматься, он ответил, что легкой атлетикой или академической греблей. Что такое гребля, я даже не знала. Сначала из этой школы к нам приехал тренер по лёгкой атлетике, я согласилась, а потом в школе учитель посоветовал мне пойти в греблю. Тренер из секции гребли пригласил меня пораньше, сразу после выпускных экзаменов в восьмом классе 10 июня, и опередил конкурента. И вот в июне 1987 года с родителями я поехала в Минск, и в тот же день уже сидела в лодке. Мне только исполнилось 15 лет.

В этом году я отметила 30-летие своей гребной карьеры, и муж по этому случаю подарил мне золотое кольцо, на котором изображены олимпийские кольца и силуэт спортсменки в лодке-одиночке. На нем также выгравированы года, когда я участвовала в Олимпийских играх, и он оставил пустое место для Токио. Как всегда, он знает больше меня.

WR: Гребля Вам понравилось с самого начала?

ЕК: Да. Вначале я сидела в восьмерке, но это было не мое. Я была гадким утенком из деревни и другие меня немного не понимали. Когда по ночам они ходили на дискотеки, я оставалась дома. На следующий день я замечала, что результаты были не такими, какими они могли и должны были быть. Поэтому я подошла к тренеру и сказала, что хотела бы продолжать грести только в одиночке. Он согласился, и я попала в национальную сборную СССР по академической гребле.

Тренировочный процесс в СССР определялся строгой иерархией, и тренер был для спортсменов почти богом. Перед Олимпиадой  в Барселоне началось обсуждение: разрешить ли мене грести в одиночке. Они высказали мнение, что я еще слишком молода. Вот почему свою первую олимпийскую медаль я выиграла в четверке парной. Мы выступали за Объединенную команду, включавшую спортсменов 12 из 15 бывших советских республик.

WR: С независимостью Белоруссии как изменились Ваши занятия греблей?

ЕК: Я долгое время не была уверена в своем будущем. Некоторые из бывших советских тренеров внесли разногласия в новую сборную Беларуси, и вначале было неясно, смогут ли они предоставить мне лодку.

В то время, потому что был конфликт между моим личным тренером и главным тренером, я думала перейти в российскую команду, и даже тренироваться там несколько месяцев. Сидела в одной лодке с Леной Хлопцевой, и она из-за этого была вынуждена бросить спорт. Тренер договорился с россиянами, которые позволили мне провести в их стране несколько сборов. Тогда меня и позвали, но мне не хотелось покидать родину. Мне позвонил министр спорта Белоруссии и убедил меня остаться в Белоруссии. Он положил конец всем разногласиям, позволил мне тренироваться отдельно у моего тренера Анатолия Квятковского и пообещал купить хорошую одиночку. Я стала работать с мужской командой и осталась в Белоруссии.

Положение в белорусском спорте было тяжелое, и я не справилась бы без помощи своего мужа Вильфрида уроженца Германии. Мы нашли нового тренера Норберта Ладермана. Все сложилось удачно еще и потому, что Норберт работал со мной бесплатно в первые годы.

Белоруссия не хотела видеть свою первую золотую олимпийскую медаль, которую я завоевала в Атланте, покинув страну и переехав в Германию. Но все стало лучше, когда я выиграла еще одну золотую медаль для Беларуси в 1999 году на чемпионате мира, после рождения нашей дочери в 1998 году. После этого мы пришли к взаимопониманию с Министерством спорта, оно поддержало нас и смогли ездить семьей на тренировочные сборы и регаты.

Мы переехали в Германию в 2002 году, и федерация согласилась с тем, что я буду жить и тренироваться в Германии. Конечно, это означало более высокие затраты для Беларуси, и люди были недовольны. Когда я из-за двух сломанных ребер не выиграл медаль в Лондоне (Олимпиада-2012), это только добавило масла в огонь. Я не имела поддержки в течение следующих восьми месяцев. Я пережила этот период до чемпионата Европы только благодаря моему тренеру и мужу.

Аналогичная ситуация произошла и после Олимпиады в Рио в 2016 году. Сейчас положение улучшилось, и, по крайней мере, я могу снова тренироваться в Белоруссии.

На национальном чемпионате я выиграла одиночку, но на чемпионат мира не поехала, так как сильная жара в Люцерне не позволила мне выполнить белорусский квалификационный норматив, я заняла 11-е место, а наша федерация в дорогостоящую поездку в Америку берёт только тех, кто попал в восьмёрку лучших. Но возможно я буду претендовать на следующую Олимпиаду, если покажу необходимые результаты.

WR: Как Вы приспособились тренироваться в различных странах?

ЕК: Различия в тренировочном процессе не завесили от стран, где я тренировалась, они были связаны только с теми, кто меня тренировал. Мои прошлые тренеры получали премии за мои успехи, и поэтому здоровье спортсменов не имело для них особого значения.

Самым значительным изменением в моих тренировках был Норберт. Он начал меня консультировать в 2003 году, у меня были некоторые проблемы с позвоночником. Он изменил мои тренировки и создал план, который позволил мне иметь продолжительную карьеру и оставаться здоровой. Только потому, что я начала работать с ним, успех последних нескольких лет стал возможен.

Также помощь и поддержка мужа были очень важны для меня. К сожалению, его здоровье ухудшается, и он не может поддерживать меня так сильно, как я привыкла на протяжении многих лет.

WR: Вы когда-то сказали, что остановитесь, когда ваша дочь начнет побеждать Вас. И?..

Моя дочь одно время с энтузиазмом относилась к гребле. И благодаря росту 190 см, первые ее результаты были многообещающими. К сожалению, ее душа не лежала к тому, чтобы постоянно работать над улучшением в своих занятиях греблей.

Сейчас она предпочитает заниматься тем, что она умеет, и весело проводить время. Для нее это нормально заниматься греблей как хобби, и она предпочитает сидеть за своим ноутбуком.

WR: Вас узнают в Белоруссии?

ЕК: Когда хожу по магазинам, случается, что мне уступают очередь в кассу. Пару недель назад, когда я отправилась из Белоруссии в Германию, это случилось опять. На границе пришлось долго ждать, но кто-то узнал меня, и я слышала телефонный разговор: «Катя идет, обязательно сделай все быстро».

Недавно люди сравнивали меня с белорусской биатлонисткой трехкратной олимпийской чемпионкой и обладательницей олимпийской бронзы Дарьей Домрачевой. И они при шли к выводу, что две Олимпиады и четыре медали это отлично, но семь Олимпиад и пять медалей лучше!

WR: У Вас есть любимое место для гребли и любимая гонка?

ЕК: Я всегда буду помнить погоду в Бранденбурге, а для тренировок - дистанция в Кельне мой абсолютный фаворит. Что касается моих достижений, ничто не сравнится с моей первой олимпийской медалью в Барселоне. Кроме того, я всегда буду помнить Люцерн 1996 года. Это была моя первая победа в одиночке в международной регате, в мой день рождения и в день, когда Вильфрид сделал мне предложение.

WR: Как Вы думаете, что изменилось в спорте с тех пор, как вы начали соревноваться в 1990 году?

ЕК: Мне не нравится, что в наши дни спортсмены получают деньги за греблю. На мой взгляд, целью всегда должно быть достижение наилучшего результата, а не наполнить банковский счет.

WR: Каковы Ваши планы в гребле, и не только?

ЕК: Я задумываюсь насчет Токио, и мы все увидим, если это получится.

 

Поделись: 

Новости