Титулованная спортсменка Екатерина Карстен, недавно получившая звание почетного гражданина Минска, рассказала корреспонденту газеты «Минский курьер» о ярких моментах из детства, спортивной карьере и жизни в Германии.

О детстве

— Екатерина, о чем мечтали в юные годы?

— Помню, хотела стать воспитателем в детском саду. К соседке на лето привозили двух внучек. Я за ними присматривала, играла. Однажды младшую девочку спустила с горки в коляске. Потом пожалела об этой идее: коляска сделала кувырок, я сильно испугалась. Но меня не ругали. Были мысли и о спорте. Жила в деревне Осечино Крупского района и часто гоняла в футбол, хоккей с парнями. С братом Колей дома также играли. Если у меня получалось лучше, он отпускал в мой адрес разные шуточки. Порой доходило до потасовки. Брат на 2,5 года старше, но я обычно выходила победителем. Не говоря о том, что всегда бегала быстрее него.

— В одном из интервью вы говорили, что в детстве пасли овец. Причем дома были главной по ним: если к вашей отаре прибивалась соседская, вы ее быстро вычисляли. Неужели мордочки разные?

— Когда в стаде идут, все похожи. Но если присмотреться, отличаются. Всё как у людей. У нас было больше 30 овец. В летние месяцы я действительно отвечала за их выпас. Рано утром мама выводила бяшек на пастбище, а я за ними потом присматривала. Однажды осенью гнала домой нашу отару. В ней находились ягнята. Один из малышей побежал к карьеру, прыгнул в воду и поплыл. Было прохладно, но я бросилась за ним и вынесла на берег.

— Корову научились доить?

— Всё началось со спора с сестрами. Они утверждали, что у меня не получится. Я пошла и начала доить. Правда, делала всё не очень быстро, корова ударила ногой по ведру и разлила молоко. Из сарая вышла в слезах, но неудача меня не остановила. Научилась. Когда потом родители уходили по работе, корову доила я. Она привыкла и отдавала молоко.

О карьере

— В 15 лет вами заинтересовались представители легкой атлетики и гребли. Почему выбрали водный вид?

— Это было окончание учебного года. В школу пришло письмо из школы-интерната спортивного профиля. Они искали высоких девушек для гребли. Но руководитель учреждения продвигал также легкую атлетику. И, увидев, что в нашей школе есть кандидатура, он прислал ко мне домой тренера по этому виду. Мы пошли с наставницей в поле, где она попросила показать, как я бросаю камни. Ей понравилось. А потом я поговорила со школьным учителем физкультуры, который объяснил, что в легкой атлетике тяжелее достичь результата. Через несколько дней меня забрал в Минск наставник по гребле Анатолий Санько. Он посоветовал в процессе просмотра на метаниях не усердствовать. Так и сделала. И меня не взяли.

— Никогда не жалели о выборе?

— Когда училась в училище олимпийского резерва, видела, что легкоатлеты постоянно занимаются на нашем стадионе. Я же к тому времени уже выезжала на сборы в другие города. Это куда интереснее: новая обстановка, пропуск занятий (смеется). Единоборства? Нравился бокс. На Олимпиадах по возможности всегда выбиралась посмотреть. Позже болела за Владимира Кличко, который немало поединков проводил в Германии. С удовольствием следила за карате, тхэквондо, смешанными единоборствами.

— На Олимпиаде в Атланте-1996 всё внимание прессы было приковано к лидеру и фавориту — канадке Силкен Лауман. Ваш личный тренер Анатолий Квятковский, решив подбодрить перед финалом, начал вас демонстративно фотографировать. Помогло?

— Журналисты тогда неустанно ходили по пятам Лауман. Ко мне внимания не было. Поэтому Анатолий Иванович во время моей разминки на суше достал фотоаппарат, который был без пленки, и начал снимать с разных ракурсов. Это рассмешило, но вряд ли помогло. Я почти не волновалась, выходила и делала свою работу. В финале канадка очень расстроилась: это была ее заключительная Олимпиада, и спортсменка хотела поставить красивую точку. Пусть она и оказалась второй, но журналисты всё равно устремились к ней. Уже на Играх-2000 в Сиднее за мной стали ходить операторы с камерой. Но с вопросами не приставали. Если честно, никогда не любила интервью.

— После Игр в Атланте в вашу деревню Осечино проложили новую дорогу. Вы писали письма, просили у начальства?

— У меня погиб отец. Из Минска на похороны приехали тренеры. Весной дорога стала настолько вязкой, что невозможно было следовать даже на повозке, запряженной лошадью. Мне посоветовали обратиться к начальнику по спорту Минской области. Там выслушали, записали пожелания. Не ожидала, что всё случится так быстро. Сначала дорогу засыпали гравием, а потом положили и асфальт. Правда, вскоре покрытие пошло волнами. Позже случайно встретилась с этим начальником, и он поинтересовался, как дорога. Рассказала как есть. Вновь приехали дорожники и уже со второй попытки всё сделали хорошо.

 О семье

— Как познакомились с мужем Вильфридом?

— Он дружил с нашим тренером по гребле Владимиром Лакизо и однажды выручил команду: когда в дороге сломалась конструкция для перевозки лодок, предоставил свой транспорт. Ему обещали возместить это финансово. Вильфрид приехал в Беларусь за деньгами, но из-за накладок дело затянулось. Его пригласили в Брест на сбор команды. Помню, как Анатолий Квятковский, не зная немецкого, учил гостя играть в дурака в карты. Я на том сборе тренировалась вместе с парнями и если куда-то выбиралась, то в одиночку. Вильфрид это заметил и пригласил погулять по городу. С погодой не повезло: шел ливень, поэтому мы просто прошлись по магазинам.

— В 1998-м у вас родилась дочка. Как договаривались по поводу имени?

— Изначально хотели дать двойное. В те годы такое в Беларуси не было принято, да и моя родня воспринимала эту идею отрицательно. Тогда стали подбирать интернациональное имя, остановились на Александре. В детстве чаще всего называли Сашей. Девочка подросла и попросила величать Александрой, сейчас — Алекс.

— Дочка увлекалась спортом?

— Они с подружкой Милиной смотрели по телевизору турниры по гребле. Обе мечтали пойти по моим стопам. В те времена в этот вид спорта набирали с 13–14 лет. Ранее обе играли в гандбол. Каждые выходные ездили на соревнования, получали медали, конфеты. В 13 лет Саша пришла в греблю и занималась больше года. Бросила из-за того, что мы с Вильфридом были заняты моей подготовкой и не могли каждую неделю возить ее на соревнования. Результаты у дочки были неплохими — дома сохранились медали. Она мечтала когда-нибудь выступить со мной. Несколько лет назад на гребной базе в Бресте во время моей подготовки мы почти осуществили идею — гребли в лодке вместе.

— Кем Александра хочет стать?

— Она всегда была творческим ребенком: рисовала картины по номерам, лепила зверей из глины, собирала пазлы, потом увлеклась фото. Ей нравится снимать природу, городские пейзажи. В итоге поступила в вуз на медиадизайн.

— В Германии вы прожили более 20 лет. Что запомнилось?

— Для меня самыми важными были работа и семья. Дружили с родителями Милины и выбирались на совместные пикники. Пожалуй, и всё. Что касается еды… Мне там не нравилась по вкусу картошка. То же самое скажу про майонез. Скучала по замечательному сочетанию огурца с кусочком сала. Но во время продолжительного визита в Беларусь хотелось уже некоторых немецких продуктов. Например, мюсли на завтрак. У нас таких вкусных нет. Еще нравится немецкий белый сыр с плесенью, колбасы. Но это тоже приедается.

— Кто дома отвечал за приготовление еды?

— За плитой больше стоял Вильфрид. У него хорошо получалось. Сама я не очень люблю готовить. Хотя домашние часто просили меня что-нибудь сделать и благодарили за вкусности.

О тренерстве

— Сложно жить на два дома?

— Конечно. После завершения карьеры хотела вернуться в Беларусь. Вильфрид был не против уехать со мной. Александра решила поступать в немецкий вуз и остаться. Потом у мужа появились серьезные проблемы со здоровьем, и он не рискнул перебираться, однако удерживать меня в Германии не стал.

— Во время спортивной карьеры вы не планировали становиться тренером. И всё же это случилось.

— Очень не любила собирать вещи на соревнования. И это не изменилось. Когда говорят о поездке, у меня портится настроение. Кроме того, тренеру нужно быть требовательным в работе с детьми. Не представляла, как у меня это получится. В Беларуси я на первых порах была тренером в офисе — занималась организацией сборов, подготовкой бумаг, документов. Потом заболел и оставил тренерство Анатолий Квятковский. Мне предложили взять его группу, решила попробовать. Но и офисная часть тоже осталась.

— Что самое сложное в работе с детьми?

— Слишком переживаю. В тренажерном зале страховала каждого, когда дети брали штангу. При выходе на воду постоянно оглядывалась, контролируя, все ли на месте. Наша группа этой весной последней вышла на воду для тренировок. На первых порах велика вероятность перевернуться. А вода ведь холодная. И сейчас во время тренировок очень волнуюсь, если кого-то теряю из виду. Но процесс приносит удовольствие.

— Слышал, вы сдали экзамен по вождению.

— Эта задачка оказалась посложнее, чем управлять лодкой. Жалела, что не занималась этим раньше. На все сборы и соревнования меня возил Вильфрид. Хотя некоторые учатся и в более старшем возрасте. Теорию освоила, мне попался хороший инструктор по вождению. Правда, машина оказалась маленькой — еле помещалась. Экзамены сдала. Но по Минску ездить боюсь: такой бешеный поток. Передвигаюсь на общественном транспорте. Водить автомобиль комфортнее на загородной дороге, возле родной деревни, в Бресте.

Справочно

Екатерина Карстен — шестикратная чемпионка мира и двукратная чемпионка Европы в лодке-одиночке. За ее плечами семь Олимпиад, а в копилке наград две золотые, одна серебряная и две бронзовые медали. За успехи и победы во время спортивной карьеры журналисты называли гребчиху Екатериной Великой. Не единожды спортсменку приглашали выступать за другую страну, предлагая высокий заработок. Но каждый раз она отказывалась. Екатерина Карстен завершила спортивную карьеру в 47 лет, когда готовилась к своей восьмой Олимпиаде. Накануне чемпионата мира, где разыгрывались лицензии, получила травму (перелом ребра).

Минск-Новости