Гребля на байдарках и каноэ — единственный вид спорта, который принес нашей стране три медали на Олимпиаде в Лондоне. Секретами успеха делится главный тренер национальной команды, мозырянин Владимир Шантарович.

Микроны

— В первом же интервью после Игр вы оценили выступление команды на 4+. За прошедшее время мнение не изменилось?

— Я остаюсь на своих позициях. Более того, если бы все три медали взяли мужчины, то вообще оценил бы на 4. А так, случился прорыв в женской гребле — девчата завоевали бронзу в четверке. За это к оценке можно добавить +.

— Мне кажется, вы к себе излишне строги.

— По-другому просто невозможно двигаться вперед. Сегодня, когда я вспоминаю Шантаровича 80 — 90-х годов, он представляется таким отсталым. Уверен, что лет через 15 — 20 точно так же буду думать о себе нынешнем. Человеческая мысль ведь развивается по микронам. Ты все время думаешь, какую новую методику изобрести, как обставить соперников — пусть даже на долю секунды, на полгребка, но прийти к финишу первым.

— В других видах для этого используют допинг, а не методики…

— Потому что это очень соблазнительно, когда можно три предолимпийских года тренироваться спустя рукава, получать стипендию и жить в комфорте, не парясь, а потом вдарить по венам и метать свой молот не на 74, а на 78 метров. Поймают на этом — плохо, нет — давай дальше по той же схеме. Но я не раз говорил и повторю снова: допинг — путь для лентяев. В гребле он не приемлем. Здесь все достается только через труд. Как ты работал, такой у тебя будет и результат.

— Ну и психологическая устойчивость самого спортсмена тоже наверняка не последнюю роль играет?

— Совершенно верно. Олимпийское движение, которое придумал Кубертен, — это прежде всего война характеров, проверка мужества. Сможешь ты выдержать и показать свой результат, когда тебе столько всего за это наобещали? Опыт показывает, что далеко не каждый сильный, подготовленный спортсмен сможет. Даже при всех благах, которые ждут его в случае успеха.

Сумбур

— Раздаются голоса, что вы со старшим тренером Геннадием Галицким просчитались тактически и загубили медаль в женской байдарке-двойке на 500 метров. Что можете на это ответить?

— Я догадываюсь, кто так говорит. И в таком случае могу им ответить, что они загубили весь спорт. Просто не увидели те виды, которые могли бы стать результативными на Играх. И вообще, что для них изменилось, если бы была еще одна медаль? Все равно в Гомельской области есть только гребля. А где их работа в других видах спорта? Что они показали?

— Но медаль в этой двойке была близка?

— Да, медаль рождалась. Не завоевали — ничего страшного. У Полторан и Худенко впереди еще Игры. А эта Олимпиада была для них сумбуром. Думаю, у девочек до сих пор нет четкого осознания того, что они делали в заездах. Осмысленной, зрячей езды не получилось. Вроде они уже и на мире были в призах, и Европу выиграли. Видимо, не ожидали, что на Олимпиаде будет так тяжело. И тем не менее у них есть бронза в четверке. Это прорыв.

— А Роман Петрушенко до Рио-де-Жанейро доедет?

— Полагаю, что да. Травмы его пока не особо беспокоят. Преступно халатного отношения к собственному здоровью я у него не заметил. А результаты на протяжении последних 12 — 15 лет Рома показывает сумасшедшие.

— Слышала, вы хотите, чтобы Петрушенко и Махнев в будущем могли заменить вас как тренера. Это шутка?

— Нет, почему? Я буду стараться, чтобы именно так и произошло.

— Сами они на это настроены?

— Пока нет. Они ведь понимают, что должны сначала стать даже лучше меня. Иначе их венгры и немцы на котлеты порубят. И готовлю я не только Романа и Вадима, но и целую группу других людей.

— Но это же не значит, что вы собираетесь уходить на заслуженный отдых в ближайшее время?

— Нет, я никуда не денусь.

Селекция

— Подсчитано, что в среднем одна белорусская медаль на Олимпиаде в Лондоне обошлась в три с половиной миллиона долларов…

— Сразу вас перебью: сегодня самая дешевая спортсменка в нашей стране — это Оля Худенко. За шесть лет она прошла путь от обычной девушки до призера Олимпийских игр по гребле. Ее медаль на фоне других стоила государству копейки.

— За счет чего это удалось?

— Селекция. Я все время говорю, что нужно создавать многофункциональные селекционные центры. Несколько сотен детей приглашать на оздоровительную кампанию на три-четыре месяца и определять им вид спорта по генетическому принципу. Заложена в ребенке природой выносливость — пожалуйста, гребля, велоспорт. Нет — есть другие виды. Кстати, создавать такой центр нужно в глубинке, на Полесье. Потому что сегодня в больших городах крепких ребят мы найти не можем. А в деревнях даже у битых по стакану родителей дети физически сильнее и здоровее, чем городские из благополучных семей.

— На Олимпиаде в Лондоне в гребной программе произошли некоторые изменения — одни дистанции убрали, другие включили. Селекционная работа поможет адекватно отвечать на такое вот жонглирование дистанциями?

— Конечно. Чтобы потом изумленно не разводить руками, нужно развивать все виды программы. Делается сейчас упор на женское каноэ — я уже отбираю девчат, которые смогут бороться за награды. Думаю, в диапазоне 8 лет мы будем иметь достойные результаты.

Мемуары

— В гребле вы человек легендарный. А какой в обычной жизни? Вот, например, слышала, что собаковод. Несколько лет назад вы даже у нас в газете появились на фото вместе со своим псом.

— Его уже нет. Шерри прожила с нами 10 лет и была как член семьи. Как талисман. Поэтому хоть я, как вы верно подметили, собаковод, больше домашних питомцев заводить не хочу. Шарпеи и алабаи — это прекрасно. Но расставаться с ними потом совсем грустно.

— А чем занимаетесь в свободное время? Наверняка же есть какое-то хобби.

— Никаких увлечений нет. Не строитель, не охотник, не рыбак. Не хожу в театр или кино. Но зато люблю сажать деревья. Люблю порядок и чистоту в доме. У меня это в крови. А самый лучший отдых для меня — сходить в сауну.

— Сами по дому что-нибудь делаете или это не вяжется с образом гениального тренера?

— О, мне очень нравится мыть посуду и одновременно думать о новых методиках в гребле. Это настолько захватывающий процесс, что бывает, не успею оглянуться, как уже целая гора посуды вымыта, а я изобрел что-нибудь интересное. Сразу бегу записывать. Я же все время ищу ответ на вопрос: как обмануть весь мир, но сделать это честно. Переиграть всех в справедливой борьбе.

— Вы знаете, что Агата Кристи, пока мыла посуду, придумывала сюжеты для детективов? Быть может и вам стоит под это дело какие-­нибудь мемуары сочинить?

— Пока не задумывался. Но мне есть что сказать. И даже очень много. Я бывал в разных странах, общался с известными людьми. Не только со спортсменами, но и политиками. Кстати, убедился, что нигде на самом высшем уровне так не переживают за спортивные результаты, как в Беларуси. Практически нигде не строят такое количество спортивной инфраструктуры. Жаль, что у нас мало специалистов, которые могли бы ее грамотно использовать. Нет четкой системы подготовки спортсменов во многих видах.

Вспомните, какого уровня у нас была спортивная гимнастика, легкая атлетика. А теперь всё! Ничего нет! Академическая гребля ушла в историю. Как найти тот рецепт, который вернет наши исконные виды из небытия? Наверное, со временем нужно будет обо всем этом написать.